Русская Тройка. Остался ли след?

Есть в истории литературы и искусства образы, пришедшие из обыденной повседневной жизни, но ставшие вневременными символами. К таким относится образ русской тройки.

Увидеть ее «живьем» уже довольно трудно. Только на ипподроме, который вряд ли кто из нас посещает. Разве что долго неслась на нас Тройка из заставки программы «Вестей» РТР.

Тройка мчится, тройка скачет, Вьется пыль из-под копыт, Колокольчик звонко плачет, И хохочет, и визжит. (П. Вяземский).

Слово «тройка» относится к русизмам. То есть к тем словам, которые вошли в речь и словари других языков в исконном виде (troika, troica, trojka). «Кто тебя выдумал?» (Н. Гоголь)

Само понятие «тройка» окончательно сложилось к XVIII веку. До этого времени существовали повозки одноконные и «одвуконь», «о двух конях», могла быть и тройка, но без специальной упряжи. Каждому сословию — свой вариант, были специальные предписания для разного люда.

Но, Боже, как люблю я, Как тройкою ямщик кибитку удалую Промчит — и скроется… И долго, мнится мне, Звук колокольчика трепещет в тишине. (А. Фет)

Красоту тройки сразу оценили. Оценили и функциональность нелинейного расположения лошадей. В Европе предпочитали одиночное или парное расположение лошадей. Когда лошади идут голова к голове, и усилия между ними распределяются равномерно. Тройка — неординарный экипаж. Усилия распределяются неравномерно, но это только придает экипажу скорости.

Что ты жадно глядишь на дорогу В стороне от весёлых подруг? Знать, забило сердечко тревогу — Всё лицо твоё вспыхнуло вдруг.

И зачем ты бежишь торопливо За промчавшейся тройкой вослед?. . На тебя, подбоченясь красиво, Загляделся проезжий корнет. (Н. Некрасов, «Тройка»)

К ведущей лошади (коренной), которая бежала рысью, припрягали пристяжных лошадей, скакавших галопом, изогнув головы «на отлет». Казалось бы — в сторону от оси движения, казалось бы — должно мешать набору скорости.

Но тройка — весьма скоростной экипаж. Уверенная, мощная, спокойная коренная — и резвые нервные, но быстрые пристяжные: эта комбинация давала преимущество русской тройке. Она могла развивать до 50 километров в час. И это единственная в мире подобная комбинация. Можно сколь угодно сочинять премудрые выводы о способности «сотрудничества разных индивидуальностей», но ведь факт остается фактом. Не было больше нигде таких экипажей — еще и с разным «ходом» лошадей. Аналогов русской тройки в других странах никогда не было.

По дороге зимней, скучной Тройка борзая бежит, Колокольчик однозвучный Утомительно гремит. Что-то слышится родное В долгих песнях ямщика: То разгулье удалое, То сердечная тоска… (А. Пушкин, «Зимняя дорога»)

Тройка была одновременно и городским, и деревенским экипажем — но в любом случае народным. В кареты тройку не запрягали. Как у Грибоедова: «На золоте едал, сто человек к услугам, Весь в орденах, езжал-то вечно цугом». Цугом — это голова в хвост, совсем другое дело, совсем другая техника и психология (если хотите) езды.

Особым шиком считалось подобрать тройку под масть. Тройки бывали богато украшены. Европейский почтовый рожок на Руси не прижился, а миниатюрные копии церковных колоколов — «дары Валдая» — были обязательной принадлежностью русской тройки. Валдай — знаменитое место в Новгородской области, где делались такие колокольчики. Очень старательно «наряжали» тройку для свадеб и других торжественных случаев.

Тройка мчится, тройка скачет, Вьётся пыль из-под копыт, Колокольчик, заливаясь, Упоительно звенит. Едет, едет, едет к ней, Ах, едет к любушке своей (Романс Булахова на стихи Вяземского).

Тройка полюбилась и быстро стала любимым образом писателей, поэтов, художников, да и музыкантов. Во «Временах года» Чайковского месяц ноябрь — «На тройке». Сложился и народный танец под названием «Тройка». Но самым расхожим этот образ был у поэтов:

Тройка плетется, Никак не найдет колеи, А сердце… бубенчиком бьется Так тихо у потной шлеи… (И. Анненский)

Но уже в XIX веке тройка могла рассматриваться не только как нечто радостное, «бубенчиковое», несущееся, но и как трагический образ. Многие могут вспомнить картину В. Перова «Тройка», где дети везут огромную бочку с водой.

А уж что касается знаменитого образа Птицы-тройки, то здесь любой школьник, даже разбуженный посреди ночи, процитирует:

Эх, тройка! птица тройка! кто тебя выдумал? Знать, у бойкого народа ты могла только родиться, — в той земле, что не любит шутить, а ровнем-гладнем разметнулась на полсвета, да и ступай считать версты, пока не зарябит тебе в очи. (Н. Гоголь, «Мертвые души»).

И «куда несешься ты», и про образ России все расскажут. Так и остается тройка до сих пор востребованным символом. Кто-то умудряется делать из нее и торговый бренд.

К XX веку образ тройки приобретает еще более сложную смысловую нагрузку:

Снежная замять крутит бойко, По полю мчится чужая тройка. Мчится на тройке чужая младость. Где мое счастье? Где моя радость? Все укатилось под вихрем бойким Вот на такой же бешеной тройке. (С. Есенин) Век XX, прошедший

Русизм «тройка» вошел в словари других языков и в своих новых, часто жутковатых смыслах. То есть, как только появилось первое новое значение — недоброй памяти политическое судилище, так новая «trojka» заняла свое место и в европейских словарях — уже как политический термин из реалий первых десятилетий СССР. Методы тогдашнего судопроизводства известны, и не дай Бог когда-нибудь к ним вернуться.

Следующий русизм «trojka» вошел в иностранные средства массовой информации после речи Хрущева, касающейся ООН. В эту тройку, по мнению бывшего лидера СССР, должны были входить восточные коммунистические, западные и неприсоединившиеся страны. Благодаря этой речи европейские газеты вновь запестрели словами the Troika, la Troika. Смысл опять качнулся в сторону сотрудничества. Но и эта «тройка» тоже изжила себя в силу сильно изменившейся геополитической ситуации. Хотя умудрилась здесь выйти из публицистики и перейти в рекламные слоганы других стран.

Образ «Тройки» в разных, порой прямо противоположных вариантах не мог не пройти мимо юмористических обыгрываний.

Тройка троицу любит. (А. и Б. Стругацкие, «Сказка о Тройке»)

Но именно потому, что «троицу любит» (что само по себе в конце 60-х годов звучало метафорически), в романе фантастов Тройка состояла из четырех человек. Здесь уже смысловая нагрузка — из XX века.

В приемной послышались шаги, голоса, кашель, дверь распахнулась, движимая властной рукой, и в комнате появилась Тройка в полном составе — все четверо — плюс научный консультант профессор Выбегалло. Век нынешний

Образ тройки уходит и из повседневной речи, и из современного образного ряда. Но первичное значение — Тройка как конный экипаж — настолько глубоко укоренилось в сознании российского человека, что навсегда останется синонимом удали, размаха и простора.

На периферии сознания — и символом трагичности отечественной истории. А уж куда несется та тройка — вопрос так и остается открытым…